История и современность Алкоголизация советской страны

Трифонов Е.

Пьянство, к несчастью, было распространено в России с самого начала её существования. Однако большинство населения страны составляли крестьяне, которым алкоголь был мало доступен (за исключением Украины и Белоруссии, где со времён Речи Посполитой существовали многочисленные шинки, имевшие право его изготавливать и продавать). В России в конце XIX века употребляли менее 3 литров алкоголя на душу населения в год, что вдвое ниже среднеевропейского уровня того времени. В 1914 г. в царской России на душу населения приходилось 4,7 литра алкоголя, что тоже, в общем-то, немного (рост потребления связан с урбанизацией России, ростом доходов населения и развитием торговли на селе, что делало алкоголь доступным для ранее не пивших групп населения). 

 
 
 
 
Малороссийский шинокю Худ. В. Штернберг, 1837 г.

 
«Как показывает история, трезвенническое движение в России возникало не раз, порой было очень мощным, охватывало сотни тысяч человек и каждый раз приносило положительные результаты.

С конца ХIХ в. началось повсеместное движение за трезвость. Демократическая, просветительная интеллигенция, особенно врачи и учителя проповедовали здоровый, нравственный, трезвый образ жизни на страницах многочисленных журналов, газет и библиотечек под названием: «За трезвость», «Отрезвление», «Вестник трезвой жизни» и т. д.

 
 
 
Антиалкогольный плакат. Конец ХIХ в.

 
Требование о введении трезвости проникло в стены Государственной думы и Государственного совета, где, начиная с 1911 г., постоянно шли дебаты о целесообразности строгих ограничительных и даже запретительных мер против пьянства» (Углов «Самоубийцы», Предисловие).

«Первые общества трезвости стали появляться в России в середине XIX века, в конце 1850-х годов. Сохранились свидетельства о всенародном выступлении против алкоголизма. На сельских сходах крестьяне давали зарок не употреблять ни вина, ни водки, на определенный срок - например, на год. Трезвенники требовали закрытия кабаков, и порой доходило дело до погромов питейных заведений…

 
 
 
 
Карикатура на пьянство. «Гони ее в дверь – она влетит в окно!» (По поводу «праздников трезвости»). Газета «Раннее утро» 24 (11) апреля 1914 г.

 
Одно из обществ трезвости в России основал великий русский писатель и мыслитель Лев Николаевич Толстой в декабре 1887 г. Оно называлось «Согласие против пьянства». Задачи общества Толстой сформулировал в статье «Пора опомниться!». По его инициативе издательством «Посредник» была напечатана серия «Борьба с пьянством (алкоголизмом)», состоящая из написанных Л. Н. Толстым статей, материалов врачей, статистических данных о пьянстве, просветительской литературы и беллетристики. Всего в обществе состояло 744 человека, в том числе путешественник Николай Николаевич Миклухо-Маклай…

К 1914 г. в России уже активно действовали 400 обществ трезвости, пропагандируя трезвый образ жизни. Следует отметить, что в 1914 г. только в Центральной России в обществах трезвости состояло более 11 миллионов человек.

 
 
 
 
Антиалкогольный плакат Александро-Невского общества трезвости. 
Надпись:

Года идут... И увлеченья
Растут... Забыв и стыд и страх,-
Давно он выгнан из "ученья"
И бросил думать о делах.
Спустился он на "дно" столицы,
Он неподвластен никому,
Давно погибшие девицы
Вскружили голову ему.
Сродни ему одно веселье...
Сегодня - пир, потом - похмелье,
А труд тяжёлый - не по нём...
И так проходит день за днём..

Издавались плакаты, специальные календари и памятки, выпускались книги, журналы. Активисты обществ читали лекции, проводили конференции, был открыт противоалкогольный музей. Против алкогольной политики поднялась буквально вся русская интеллигенция. Царское правительство было вынуждено принять решение о введение «сухого закона» и торговля алкоголем была прекращена с 19 июля 1914 г. Были закрыты все винокуренные заводы, а склады с алкоголем опечатаны. За самогоноварение установили наказание - 5 лет тюрьмы и 1 год поражения в правах» (Википедия, ст. «Сухой закон»). 

После принятия «сухого закона» крепкие алкогольные напитки продавали только в ресторанах. И хотя в ответ на указ появились многочисленные способы обхода закона, среднее потребление алкоголя на 1 человека снизилось более чем в десять раз. В 1913 г. в России было зарегистрировано 10267 больных алкоголизмом (реальное число, несомненно, было на несколько порядков больше), в 1916 г. их количество составляло несколько десятков человек. В 1913 г. процент алкоголиков из числа поступивших в психиатрические больницы составлял 19,7, в 1916 г. - сотые доли процента.

«Число арестованных в пьяном виде в Петербурге во втором полугодии 1914 г. сократилось на 70%. Число вытрезвляющихся сократилось в 29 раз. Число самоубийств на почве алкоголизма в Петрограде упало на 50%. Подобные же результаты были получены ещё по 9 губерниям России.

Число денежных вкладов в сберкассы увеличилось; прирост составил 2,14 млрд. руб. против 0,8 млрд. руб. в прежние годы до запрета…

По инициативе членов Государственной Думы крестьян И. Т. Евсеева и П. М. Макогона, в Государственную Думу внесено законодательное предложение «Об утверждении на вечные времена в Российском государстве трезвости». В объяснительной записке к законодательному предложению авторы его пишут:

«Высочайше Утвержденным Положением Совета Министров 27 сентября 1914 г. городским думам и сельским общинам, а Положением 13 октября того же года - и земским собраниям на время войны предоставлено было право запрещать торговлю спиртными напитками в местностях, находящихся в их ведении. Волею Государя право решения вопроса быть или не быть трезвости во время войны было предоставлено мудрости и совести самого народа. Сказка о трезвости - этом преддверии земного рая - стала на Руси правдой. Понизилась преступность, затихло хулиганство, сократилось нищенство, опустели тюрьмы, освободились больницы, настал мир в семьях, поднялась производительность труда, явился достаток.

Несмотря на пережитые потрясения, деревня сохранила и хозяйственную устойчивость и бодрое настроение, облегчённый от тяжкой ноши - пьянства, сразу поднялся и вырос русский народ.

Да будет стыдно всем тем, которые говорили, что трезвость в народе немыслима, что она не достигается запрещением.

Не полумеры нужны для этого, а одна решительная бесповоротная мера: изъять алкоголь из свободного обращения в человеческом обществе на вечные времена» (А. Мендельсон. «Итоги принудительной трезвости и новые формы пьянства», Петроград, 1916 г., с. 52-53).

 

«Вот однажды напьётся русский народ…»

 
 
Чернышевский, предтеча большевиков, неоднократно говорил: «Вот однажды напьётся русский народ – и свергнет гнёт царского режима» (цитата вольная, так как подобное повторялось им неоднократно). В период между февралём и октябрём 1917 г. большевики и анархисты, привлекая на свою сторону маргинализованные слои населения и развязывая тёмные инстинкты толпы, регулярно организовывали погромы винных складов. В дни октябрьского переворота и последовавший за ними период хаоса в Петрограде винные погромы достигли такого масштаба, что новая власть была вынуждена принять меры для их прекращения, так как они стали угрожать уже её существованию (Википедия, ст. «Сухой закон»). 

 
 
 
 
Погром винного магазина. Худ. И. Владимиров. Петроград, 1917 г.

 
После революции большевистская власть подтвердила «сухой закон», принятый царским правительством. Однако «сухой закон» после 1917 г. разительно отличался от дореволюционного – своим повсеместным неисполнением. Беспробудно пьянствовала Красная армия, большевистские чиновники, сотрудники ВЧК. «Революционные» матросы - ударная сила большевизма - стали таковой под воздействием алкоголя и наркотиков: они весной 1917 г. изобрели т. н. «балтийский чай» - адскую смесь спирта с кокаином, под воздействием которой с человека слетал весь налёт цивилизованности и он превращался в бешеного зверя. О том, что представляли собой эти «революционеры», пишет И. Бунин в «Окаянных днях»: «Говорят, матросы, присланные к нам из Петербурга, совсем осатанели от пьянства, от кокаина, от своеволия. Пьяные, врываются к заключенным в чрезвычайке без приказов начальства и убивают кого попало. Недавно кинулись убивать какую-то женщину с ребенком. Она молила, чтобы её пощадили ради ребенка, но матросы крикнули: «Не беспокойся, дадим и ему маслинку!» - и застрелили и его (запись в дневнике, 10 июня 1919)». В алкогольное безумие вовлекалось всё население страны, и власти совершенно не боролись с этим злом. Что понятно: для уголовной и полууголовной шпаны, ставшей опорой советской власти, пьянство, запрещённое «кровавым царским режимом», было естественным состоянием, и лишить её этой радости было бы для РКП(б) политическим самоубийством.

Поголовное пьянство приводило к тому, что огромные по численности красноармейские соединения были способны на ужасающие зверства, но воевали крайне плохо. 18-23 февраля 1918 г. под Нарвой и Псковом перепившиеся бойцы только что созданной Красной армии (среди них большинство составляли окончательно оскотинившиеся матросы Балтфлота) были легко рассеяны несколькими немецкими батальонами. Бывший царский генерал-лейтенант П. Парский, пытавшийся организовать оборону Нарвы, докладывал в Петроград: «Нарва занята крайне слабыми силами. (...) Все матросские эшелоны отправились с комиссаром Дыбенко [в] Гатчину. Оборонять позицию у Ямбурга были несклонны». Что неудивительно: главком Дыбенко во время «сражения» был пьян, как и большинство его бойцов и командиров (матросы захватили на железнодорожных путях несколько цистерн со спиртом).

Таких случаев в ходе гражданской войны было очень много. Стоит остановиться только на одном, наиболее вопиющем эпизоде – на прорыве армии Врангеля из Крыма. Тогда, в июне 1920 г., гражданская война была практически закончена: красные, опираясь на колоссальные ресурсы Центральной России, уже сломили белых, которые контролировали только малонаселённые окраины страны и не получали сколько-нибудь серьёзной помощи от союзников. И в этих условиях немногочисленная Русская армия П. Врангеля (всего не более 27 тыс. чел.) решается на прорыв из Крыма и захват Новороссии, хотя ей противостоит более чем 100-тысячная 13-я армия РККА. Что это – авантюра, акт отчаяния? Ничуть не бывало. После разгрома 13-й армии комиссия Наркомвоенмора докладывает в Москву: 13-я армия потерпела поражение потому, что она вся, «от главкома [командарм И. Уборевич – прим. авт.] до последнего обозника» была пьяна. Естественно, что врангелевцы, получая от разведки сведения о столь жалком состоянии противника, решились на наступление. И оно оказалось успешным: так, 4 тыс. белой пехоты…  окружили и уничтожили конную группу Д. Жлобы - 12 тыс. красной конницы, что было бы в принципе невозможно, будь красные конники трезвы. 

 
 
 
 
Молебен в Севастополе по случаю вступления генерала Врангеля в командование армией. На переднем плане барон Врангель, фото 1920 г.

 
Поражение Красной армии в 1920 г. под Варшавой также было в огромной степени связано с повальным пьянством и связанным с ним падением дисциплины. Нарушение перемирия между частями Народно-революционной армией Дальневосточной Республики и японскими войсками в 1920 г. (т. н. «Николаевский инцидент») был связан в основном с тем, что НРА ДВР совершенно разложилась от пьянства, а николаевский гарнизон, спровоцировавший возобновление военных действий, возглавлял алкоголик и наркоман Я. Тряпицын и его жена (по совместительству – начальник штаба), полинаркоманка Н. Лебедева. 

 
 
 
 
Яков Тряпицын в белом, в центре снимка полулежит на кровати после двух ранений в Николаевском инциденте. Женщина в белом — Нина Лебедева-Кияшко

 
 

Ядовитый потоп

 
 
После окончания гражданской войны «сухой закон» был смягчён: советская власть разрешила производство и продажу спиртных напитков не крепче 14°, т.е. пива и вина. Однако вовсю пили и более крепкие напитки: с самогоноварением, охватившим всю страну, боролись на словах – по тем же причинам, что и в ходе гражданской войны: во-первых, советские органы правопорядка были абсолютно коррумпированы, а во-вторых, состоявшие в их рядах бандиты и хулиганы считали право своё пьянствовать священным и неотъемлемым. 

«Ядовитые и смрадные потоки самогонного потопа поголовно захлестывают наши деревни. В деревне варят самогон чуть ли не в каждой хате, а уж пьют-то его в каждой хате. Если не варят самогон сами, то всегда его можно получить у «тайного» торговца-самогонщика, который тоже имеется в каждой деревне. Самогонные заводы даже кое-где образовывают объединения. Например, в Томской губернии 17% деревень образовали нечто в роде «трестов». Способ приготовления самогонки несложен, в деревне теперь его каждый знает. - «Мы теперь все стали инженерами... хотя бы и на винный завод», – шутливо говорил мне один крестьянин… 

 
 
 
 
Варка самогона. Фото из Центрального государственного архива кинофотодокументов СССР, 1920-1922 гг.

 
1923-м году было отобрано по СССР при обысках 54 000 самогонных аппаратов, а в 1924 г. – 74 000 аппаратов (а всех обнаруженных случаев самогонокурения было в 1924 году 275 000) [совершенно необъяснимо, почему не были конфискованы ВСЕ обнаруженные самогонные аппараты – прим. авт.]. Самогон гонят не только дома, в риге, на гумне, но и в лесах, чтобы укрыться от любопытного глаза соседа или от зоркого глаза милиции. Предполагается, что в 1925 году в работе находилось не менее одного миллиона аппаратов [то есть количество изъятых самогонных аппаратов не превышало 7,4%, что ярко свидетельствует о реальной «борьбе» власти с самогоноварением – прим. авт.]… 75% рабочих пропивают 13% своего жалованья; 16% рабочих пропивают всё жалованье» (Н. Тяпугин «Народные заблуждения и научная правда об алкоголе», М., 1926).

«Печальные последствия пьянства были достаточно наглядными. Пьющие подростки, как правило, плохо справлялись с производственными заданиями, попадали в число прогульщиков и бракоделов. На одном из воронежских машиностроительных заводов в 1929 г. дирекция собиралась уволить за пьянство сразу 27 молодых рабочих. 

Пьянство влекло за собою половую распущенность. В среде молодых рабочих росло число добрачных связей, в которые зачастую вступали несовершеннолетние. По петроградским данным 1923 г., половой жизнью жили почти 63% девушек в возрасте от 14 до 18 лет и 47% юношей из рабочей среды. Связи, как правило, носили кратковременный характер и мотивировались любовью 87% женщин и лишь 35% мужчин (по данным московских социологов). Циничное отношение к женщине в основном порождалось пьянством. К такому заключению пришла, в частности, комиссия ЦК ВЛКСМ, присланная в 1929 г. в Ленинград для изучения случаев нетоварищеского отношения к девушкам. Комиссия выявила факты грубого обращения, изнасилования, принуждения к сожительству, многожёнства. Непременным спутником пьянства являлось хулиганское поведение молодых рабочих. Пьяные драки, хождение «стенка на стенку» были нередки в 20-е гг. даже в таких крупных городах, как Ленинград» (Б. Коган, М. Лебединский «Быт рабочей молодежи». М., 1929. С. 98).

Потребление водки резко возросло. В Ленинграде, например, в 1924-1925 гг. её было выпито 617 тыс. вёдер, а в 1927-1928 гг. - уже 2063 тыс. вёдер. В стране увеличилась смертность в результате отравления спиртным: с 2,6 случаев на 100 тыс. чел. в 1922 г. до 44 - в 1928 г. Возросло и число лиц, страдавших алкогольными психозами. В 1922 г. они составляли 2% всех зарегистрированных душевнобольных, а в 1927 г. - уже почти 19%.

Наиболее склонной к пьянству оказалась пролетарская среда, где потребление алкоголя с 1924 по 1928 г. выросло в 8 раз. Согласно данным обследования 1927 г., в крупных городах европейской части РСФСР только молодые рабочие расходовали на пиво и вино уже 16-17 % заработка, т. е. в полтора раза больше, чем на книги. В Ленинграде на вопрос о систематическом потреблении алкоголя утвердительно ответило 58% молодых мужчин и 23% женщин. В маленьком городке Шуя все молодые рабочие пили водку и пиво, причем почти половина из них не скрывала, что при возможности напивались «до потери сознания».

Весь советский период народы СССР пили всё больше и больше. Что неудивительно: «Пьянство в стране «свободы», «счастья» и «прогресса» достигло чудовищных размеров, до пределов всеобщего какого-то безумия. Потеряв Бога, заглушив совесть, не имея в перспективе ничего идейного, радужного, радостного, не зная ни цели, ни смысла жизни, в чувстве бессмыслия, какого-то тупоумия, чтобы себя хоть чем-нибудь развеселить, советский человек кидается в пьянство, чтобы хоть на время, пока есть деньги на вино, залить вином тяжесть рабской жизни» (Н.Тяпугин «Народные заблуждения и научная правда об алкоголе», М., 1926). 

Академик Ф.Углов совершенно справедливо указывал на то, что именно власть спаивает народ: «Кто же эти люди (вернее - нелюди), которые заинтересованы в том, чтобы мы пили?

Это прежде всего алкогольная мафия. По расчётам экономистов в 1985 г., люди, занятые на этом деле сверху донизу, наживают до 10 миллиардов рублей в год (здесь и далее по тексту в ценах 1985 г.). В то время в газетах сообщалось, что в стране находится до 300 миллиардов «теневых» денег. Можно не сомневаться, что крупная часть этого капитала создавалась за счёт алкоголя и табака. И обладатели этих капиталов, желая их приумножить, всё делают для того, чтобы этот преступный источник не иссякал. Те же, кто потребляет этот ядовитый продукт, усердно работают на эту мафию.

Второй, не менее важной группой нелюдей, губящей наш народ ради своих низменных интересов, являются те представители власти, которые считают, что «пьяным народом легче управлять», «пьяный народ легче обобрать и разорить», «пьяный народ легче разобщить, разложить и уничтожить».

Это человеконенавистники, творящие это зло по собственной воле или находясь на услужении наших внешних врагов, давно мечтающих разрушить Россию и уничтожить русский народ, алкоголь - надёжное и самое подлое оружие в руках этих деятелей» (Ф. Углов «Самоубийцы», Предисловие). 

Другое дело, что академик винил в алкоголизации России сионистов и ЦРУ, которые, во всяком случае до 1991 г., никакого влияния в нашей стране не имели и иметь не могли, а к тому времени алкоголизация нашего народа была уже катастрофической.

Особенно трагичные последствия имело сознательное спаивание бойцов и командиров Красной армии, начавшееся во время Зимней войны с Финляндией (1939-40 гг.) и принявшее катастрофические масштабы в период Второй Мировой войны. 

 
 

Наркомовские «сто грамм»

 
 
«Идея снабжать армию не только снарядами и портянками, но и крепкими напитками пришла в голову наркома Климента Ворошилова в январе 1940 года. 

 
 
 
 
Климент Ворошилов, фото 1930-е гг.

 
Причина была проста: Советская армия увязла в снегах Финляндии и замерзала. Столбик термометра на Карельском перешейке не поднимался выше отметки минус 40. Ворошилов решил поднимать боевой дух бойцов и командиров, выдавая в день по 100 граммов водки (лётчикам - коньяка). Так появились «наркомовские», или «ворошиловские», граммы. 

 
 
 
 
Наркомовские 100 грамм. Фотограф Н. Хандогин, 1942 г.

 
В итоге за 2,5 месяца финской кампании, если верить докладу начальника тыла Красной армии генерала Андрея Хрулёва, войска «употребили» 10057500 литров водки и 88800 литров коньяка. Войну с финнами мы проиграли» («100 грамм на грудь», «Русский курьер», №574).

То есть вместо того, чтобы снабдить замерзавшую армию тёплой одеждой и горячей пищей, её спаивали.

В июле 1941 г. никаких морозов, естественно, не было, но советская власть вновь решила «подбодрить» армию водкой. Очевидно, в Кремле считали, что солдаты способны подняться в атаку «За Родину, за Сталина» только будучи пьяными. На первый взгляд, 100 грамм – не так уж много. Однако такая доза притупляет внимание, делает человека заторможенным, и у него гораздо больше шансов погибнуть, чем у трезвого. Но 100 граммами мало кто ограничивался: контроль над количеством выпитого, как и вообще любой контроль в СССР, практически отсутствовал. 

«Николай КАМЫШИН, артиллерист: 

- Могу одно сказать: на войне пили много. С утра водку привозили, условно говоря, на 100 бойцов, а к вечеру их оставалось 80. И так едва ли не каждый день. В итоге вместо положенных ста граммов выпивали и по четыреста, и по пятьсот. Вообще вспоминать о ста граммах как-то несолидно. Это не шутки, это трагедия...

Александр ГРИНЬКО, рядовой-пехотинец:

- Я воевал с 1942 года. Помню, водка выдавалась только перед атакой. Старшина шел по траншее с кружкой, и кто хотел, наливал себе. Выпивали в первую очередь молодые. И потом лезли прямо под пули и погибали» («100 грамм на грудь», «Русский курьер», №574).

 
 

«И ещё вином много тешились – разоряли дом, дрались вешались…»

 
 
После войны в родные города и деревни вернулись многие сотни тысяч, если не миллионы, демобилизованных алкоголиков. Они, в свою очередь, вовлекали в пьянство молодёжь, во всём мире копирующую поведение «героев». В результате в 1950-60-е годы СССР охватили т.н. «хулиганские войны» - по сути пьяные бунты, прокатившиеся от Калининграда до Владивостока. 

 
 
 
 
Арестованные милицией хулиганы. Фото 1930-е гг.

 
После войны пьянство окончательно стало обязательным ритуалом жизни советского человека, своего рода сакральным действом. Пьянство стало условием принятия человека обществом как «своего». Устроился на работу, уходишь в отпуск, приехал на отдых, празднуешь день рожденья – «проставляйся». Все официальные государственные и неофициальные религиозные праздники, такие как Пасха, окончание институтского семестра и просто рабочей недели, любая крупная покупка, вообще любое мало-мальски заметное событие в жизни каждого человека было поводом для выпивки всего его окружения. «…По малейшему поводу пир, и уж лучше не думать, что завтра настанет за ним», - пел Ю. Шевчук в замечательной песне «Я получил эту роль».

А «назавтра» наступало страшное. Каждые праздники 1 мая, 9 мая и 7 ноября уносили тысячи жизней – Новосибирский обком КПСС в 1983 г. докладывал, что в области каждый такой праздник приводил к гибели 1300 человек, т.е. 500 на 1 миллион жителей. Если общесоюзная статистика коррелируется с новосибирской, каждый общегосударственный праздник в СССР в то время уносил жизни примерно 140 тысяч человек, а если учитывать, что народы Средней Азии пили меньше, чем славянские народы, а за пределами Сибири потребление спиртного на душу населения тоже было всё-таки меньше, можно предположить, что количество жертв праздников приближалось к 100 тысячам. Праздников было 4 в год – Новый год, 1 мая, День победы, 7 ноября – вот и посчитаем… А сколько алкогольных психозов, убийств, самоубийств, травм, преступлений, крушения семей! «И ещё вином много тешились – разоряли дом, дрались, вешались», - пел Высоцкий.

Из-за пьянства малые народы Севера, которым вообще пить нельзя, в советское время вымирали и деградировали: средний возраст мужчин у них составлял 30 (!) лет, у женщин – 35. 90% у них смертей было связано с алкоголем: это убийства и самоубийства, смертельные обморожения, утопления. И у русского населения Крайнего Севера алкогольная статистика была лишь ненамного лучше. 

В 1960 г. государственная продажа алкоголя составляла 4,6 л на человека, а официально зарегистрированное потребление – 9,8 л., но можно сделать вывод, что реальная цифра была ещё выше. В 1970-е годы к 11 часам утра – времени начала продажи спиртного – у магазинов от Калининграда до Анадыря выстраивались очереди страждущих. Небольшие предприятия и особенно стройки после этого часа практически не работали. В начале 1980-х алкоголь начали продавать после 14:00, но это мало помогло – работники магазинов вовсю торговали «из-под полы», а таксисты продавали водку вообще круглосуточно.

 
 
 
 
Очередь за разливным портвейном. Фото 1980-е гг.

 
В 1980 г. госпродажа алкоголя составляла 10,5 л на человека, а в 1984 г.  в СССР уже потребляли на душу населения 12 литров спирта. При этом по подсчетам независимого американского исследователя В. Тремля, накануне антиалкогольной кампании 1985 г. уровень среднедушевого потребления алкоголя составлял 14,2 литра, из которых 3,8 литра, или 26%, приходилось на самогон. По-видимому, американец не имел данных по Сибири, Дальнему Востоку и Северу, где пили почти исключительно самогон, причём в чудовищных количествах. 

По данным Комиссии Политбюро ЦК КПСС по борьбе с пьянством и её главы М. Соломенцева за апрель 1984 г. в Советском Союзе насчитывалось 25 млн. пьяниц. Однако один из инициаторов антиалкогольной кампании, академик Ф. Углов, считал, что их количество достигает 37-40 млн., т.е. каждый седьмой житель СССР был алкоголиком. «За 11 пятилетку, до указа Правительства о борьбе с пьянством и алкоголизмом, продажа алкоголя дала казне нашей страны 169 миллиардов, т.е. 33 миллиарда «пьяных» рублей в год.

За это мы расплатились жизнью 5 миллионов человек, переломав их в опоях, пьяных драках, болезнях, других лабиринтах алкоголизации общества. Кроме того, унесла в виде разных убытков 600 миллиардов рублей, т.е. по 120 миллиардов рублей в год» (П. Шихирев «Жить без алкоголя», Москва, Наука, 1988 г.). 

Бюджет получал от продажи винно-водочных изделий около 50 млрд. руб. в год. Но потери от употребления алкоголя (прогулы, болезни, травмы, брак) составляли более 175 млрд.! Но власть обратила внимание на эту проблему только тогда, когда она стала необратимой: ущерб от пьянства был настолько огромен, что его невозможно оценить не только в деньгах, но и в человеческих жизнях. 

 
 
 
 
Распитие спиртного. Фото 1980-е гг.

 
Антиалкогольные кампании 1918, 1928, 1958 и 1972 гг. носили чисто формальный характер и ни малейшего эффекта не имели. Да и как они могли дать какие-то результаты, есть госпредприятия ежегодно наращивали производство спиртного? Советские общества трезвости не шли ни в какое сравнение с дореволюционными: они, созданные по указке сверху, никогда и никак себя не проявляли, исключая несколько пустопорожних рекламных кампаний, были совершенно лишены всякого влияния и безразличны обществу.

«7 мая 1985 г. были приняты Постановление ЦК КПСС («О мерах по преодолению пьянства и алкоголизма») и Постановление Совмина СССР N 410 («О мерах по преодолению пьянства и алкоголизма, искоренению самогоноварения»), которыми предписывалось всем партийным, административным и правоохранительным органам решительно и повсеместно усилить борьбу с пьянством и алкоголизмом, причём предусматривалось значительное сокращение производства алкогольных напитков, числа мест их продажи и времени продажи.

 
 
 
 
Антиалкогольный митинг. Фото 1980-е гг.

 
16 мая 1985 г. вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР «Об усилении борьбы с пьянством и алкоголизмом, искоренении самогоноварения», который подкреплял эту борьбу административными и уголовными наказаниями. Соответствующие Указы были приняты одновременно во всех союзных республиках.

В выполнение этой задачи втягивались также в обязательном порядке профсоюзы, вся система образования и здравоохранения, все общественные организации и даже творческие союзы (союзы писателей, композиторов и т. д.). Исполнение было беспрецедентным по масштабу. Государство впервые пошло на снижение доходов от алкоголя, которые были значимой статьёй государственного бюджета, и стало резко сокращать его производство.

Инициаторами кампании были члены Политбюро ЦК КПСС М. С. Соломенцев и Е. К. Лигачёв, которые вслед за Ю. В. Андроповым полагали, что одной из причин стагнации советской экономики является общий упадок морально-нравственных ценностей «строителей коммунизма» и халатное отношение к труду, в которых был повинен массовый алкоголизм» (Википедия, ст. «Антиалкогольная кампания»).

Поначалу – в течение первых двух лет - антиалкогольная кампания принесла замечательные плоды. Рождаемость возросла на 500 тыс. в год, причём количество больных и ослабленных новорождённых уменьшилось на 8%. Продолжительность жизни мужчин за год увеличилась на 2,6 года. Сокращение смертности по сравнению с прогнозируемой линией регрессии без учёта кампании составляет 919,9 тыс. у мужчин (1985-1992 гг.) и 463,6 тыс. у женщин (1986-1992 гг.) - всего 1383,4 тыс. человек или 181±16,5 тысяч в год. Резко сократилось количество преступлений. 

Тем не менее кампания провалилась: к 1990 г. страна опять тонула в алкоголе, только тогда преобладало уже спиртное не заводского производства, а самогон и разнообразные денатураты, к которым добавился ещё и небывалый взлёт наркомании и токсикомании. 

Провалилась антиалкогольная кампания не потому, что её провалили какие-то злые силы (ЦРУ, сионисты, «демократы» и т.д.). Реальных причин было две. Первая – криминальный характер советской власти, не позволивший одновременно с антиалкогольной кампанией серьёзно бороться с самогоноварением, в результате чего самогон быстро заместил вытесненный из продажи легальный алкоголь. Так как «долю» в его реализации имели местные власти, официальная торговля и правоохранительные органы, борьба самогоноварением была в принципе невозможной. 

«Усиление самогоноварения привело к дефициту в розничной продаже сырья для самогона - сахара, а следом - дешёвых конфет, томатной пасты, гороха, круп и пр., что привело к росту общественного недовольства. Существовавший и ранее теневой рынок кустарного алкоголя получил в эти годы значительное развитие - водка пополнила перечень товаров, которые нужно было «доставать». Немыслимых размеров достигла спекуляция алкоголем, даже продукция крупных ЛВЗ полностью скупалась спекулянтами, которые получали 100-200% прибыли в день (!). Несмотря на снижение общего числа отравлений алкоголем, выросло количество отравлений спиртосодержащими суррогатами и неалкогольными одурманивающими веществами (к примеру, широкое распространение получила практика добавления к пиву дихлофоса с целью усилить опьянение), а также увеличилось количество токсикоманов» (Википедия, ст. «Антиалкогольная кампания»).

Вторая причина – более глубокая. Для того, чтобы люди перестали пьянствовать, им необходимо предложить что-то другое – в первую очередь надежду на лучшую жизнь. До революции общества трезвости эффективно работали потому, что их деятельность развивалась в условиях быстрого роста экономики и зримого во всех слоях населения повышения качества жизни. Достаточно эффективная борьба с пьянством в Швеции (там в начале ХХ века женские союзы устроили мужчинам сексуальный бойкот с требованием прекратить пьянствовать) и Финляндии – там точно так же, как в дореволюционной России, она была инициирована снизу, обществом, под давлением которого были приняты жёсткие антиалкогольные законы. При этом антиалкогольные движения, опять же как и в России начала ХХ века, бурно развивались на фоне экономического и социального роста. 

Уменьшение продаж алкоголя обрушило внутреннюю торговлю в СССР, спрятав её огромный сегмент в «тень». Ежегодный розничный товарооборот сократился на 16 млрд. рублей. Бюджет потерял 25 млрд. рублей и фактически рухнул. А в 1986 г. рухнули в три раза мировые цены на нефть и другие сырьевые товары, так что СССР за два года лишился доходов как от внутренней, так и от внешней торговли. Началась стремительная агония советской власти. 
 
 
* * *
 
Необходимо отметить, что наряду с алкоголизмом в СССР процветала и наркомания. Средняя Азия и Казахстан, Кавказ и Закавказье, Крым и вся Южная Сибирь с Дальним Востоком – от Алтая до Приморья – были наполнены наркоманами. В Подмосковье и даже в самой Москве - во дворах - растили опийный мак. Геологи привозили наркотики из командировок, студенты из наркопроизводящих регионов снабжали ими своих соучеников, солдаты-южане – сослуживцев.

«Опиаты, вплоть до героина, делали кустарно на кухнях. Частично из опийного мака, доставлявшегося из Средней Азии и из Украины. Частично из масличного мака (обычного, с меньшей концентрацией морфина), росшего везде, вплоть до родной Ленинградской области достаточно изобильно. А также потреблялись расхищаемые препараты типа, кодеин, кодтерпин, ну и промедол и т.п.

Марихуану (анаша, гашиш, план, банг, травка и т.п.) - из конопли, растущей как в хороших местах (типа Чуйской долины), либо где придется.

 
 
 
 
Плантация конопли в Чуйское долине, Казахстан

 
Из стимуляторов с началом 80-х резко развился (запрещен был только в 84-м) ЭФЕДРОН (джеф, марцифаль), элементарно приготовлявшийся из эфедрина гидрохлорида (либо его экстракт из мази для носа «Сунорэф»), перманганата калия (марганцова) и уксусной эссенции. Позднее он прогрессировал в первитин (винт).

Почти не было кокаина. «Кислоты» не было.

Особенно ситуация от теперешней не отличалась. Тем более с учетом заметного снижения опийной наркомании в последние годы. Меньше было, но не в разы. Ну и, как и все при совдепе – покустарнее, погрязнее, похужее...

Вот так. Так что тему о том, что якобы наркомании в СССР не было, можно считать закрытой.
 
 
* * *
 
Советская власть началась с кошмарного кровавого пьяного бунта в октябре 1917 г. – и он определил всю дальнейшую жизнь советского народа. Повальное пьянство сделало советскую жизнь нищей, тоскливой и убогой, советскую экономику – принципиально неконкурентоспособной, потери в войне – чудовищными. При этом пьянство давало возможность советским людям даже не забываться, а постоянно жить в алкогольном тумане и не замечать мерзостей окружающей жизни – так советская власть цинично и жестоко длила своё существование. А когда в августе 1991 г. советская власть кончилась, на улицах Москвы появились грузовики с бесплатной водкой – чтобы защитники Белого дома могли отпраздновать свою победу…
 
 
 
 
Автор: Трифонов Е. [email protected]  
 
 
Обсудить статью на форуме