Historicus.ru / Библиотека Историка / Всеобщая история архитектуры. Том I

Вместе с тем, эгейская архитектура ближе других связана с архитектурой Греции. Именно она выработала основные приемы объемной композиции, а также трактовки ордёра, которые легли в дальнейшем в основу греческой архитектуры.

Эгейская архитектура проста и органична, особенно в период ее расцвета на Крите. Логичное плановое решение лежит в основе композиции ее жилых домов и отдельных частей ее дворцов. Ее ордер еще не получил законченного развития, и колонны одного и того же целого могли стоять на разных уровнях. Многочисленные колонны дворцов Крита и материковой Греции оставались, по существу, деревянными подпорками, количество которых определялось конструктивной и функциональной необходимостью. Поэтому в портиках входов и мегаронов на равных правах встречалось как решение с четным мегарон «царской виллы», «дома алтарной преграды», южные пропилеи кносского дворца, двухколонной портик в Малиа и т. д.), так и решение с нечетным числом опор (мегароны «малого дворца» и жилого квартала в кносском дворце и т. д.); в материковой Греции, от которой до нас дошли только более поздние памятники), преобладало уже решение с пролетом по оси (пропилеи и мегароны дворцов в Микенах и в Тиринфе, но наличие двухнефного мегарона в нижнем городе Тиринфа и в VI поселении Трои показывает, что и второе решение оставалось приемлемым.

При необходимости поставить длинный ряд опор охотно применяли чередование каменных прямоугольных столбов и деревянных колонн (Малиа). Здесь, как и в обязательной постановке колонн портика между антами, видно стремление перенести основную нагрузку с деревянной колонны на массивную опору. Из камня еще не решались делать колонны, играющие конструктивную роль; отсюда полуколонны гробниц Атрея и Клитемнестры и дворца в Фестё, служащие только декорацией.

Погребальная и оборонная архитектура развилась на Крите очень рано, о чем свидетельствуют многочисленные толосы и остатки древних укреплений городов. В период расцвета оборонные сооружения исчезли, погребальные же очень редко носили монументальный характер.

 

 

 

 

 

В строительстве Крита этого времени ведущую роль играли жилые дома и дворцы с их уютом, разнообразной планировкой и освещением. Зато в архитектуре материковой Греции не меньшую, а может быть, даже большую роль играли многочисленные монументальные ульеобразные гробницы и грандиозные циклопические оборонные сооружения Микен, Тиринфа, Трои и др., построенные так совершенно в техническом отношении (гробницы) или с таким запасом прочности в громадных блоках (стены и ворота), что прошедшие тысячелетия не смогли их значительно повредить.

Гробницы и инженерные сооружения, особенно крепостные стены и ворота, делались совершенно в другом масштабе и из другого материала, чем гражданские. Эта разница в самом подходе к архитектурному решению, в зависимости от здания, еще раз подтверждает органичность эгейской архитектуры.

Основой построения в развитой эгейской архитектуре были всегда прямой угол и прямоугольная сетка стен, круг встречался в виде пережитка только в гробницах. Здания Крита были двух- и трехэтажные. Для Крита, как и для материка, характерна композиция из объемов разной высоты, вытекавшая из необходимости осветить средние помещения компактного плана, из устройства мезонина или выхода на плоскую кровлю, из приспособления к рельефу местности.

 

 

 

 

 

Ордер чаще всего применялся внутри сооружения, в его парадном закрытом дворе, в фасаде мегарона, выходившего на этот двор. Наружные стены оставались в нижнем этаже глухими, их плоскости нарушались только входными дверями и портиками. Поэтому в стену из тесаного камня вводились вертикальные чередующиеся углубления и плоские выступы, а нижняя часть стены выделялась ортостатами на выступающей цокольной плите, которые своими легкими членениями, оживляли простые объемы.

Ордер. Эгейский ордер развился из деревянной стойки, поставленной на каменную подкладку и несущей деревянную балку; такая стойка встречается обычно в жилищах южного типа (например, в египетском жилом доме). Эгейская колонна и ее архитравное перекрытие оставались всегда деревянными.

Эгейский ордер, как и развившийся из него греческий, состоял из колонны и антаблемента; обычно в его состав входила третья, нижняя часть, иногда решенная в виде украшеннаго орнаментом ортостата (табл. 141). Колонна состояла из базы, ствола и капители. В наиболее распространенном ордере с квадратной абакой над круглой в плане капителью, который является прямым предком дорического ордера греков и который можно называть эгейским ордером, ствол всегда уширялся кверху.

 

 

 

 

 

Каменная база играла второстепенную роль подставки, то высокой конической — в раннем периоде расцвета на Крите и в Трое VI, то более низкой цилиндрической — в позднем периоде расцвета; иногда она имела форму едва выступающего из пола диска — в Трое II, Микенах и Тиринфе.

Ствол колонны иногда оставался гладким (рельеф Львиных ворот, табл. 138, фиг. 4), иногда был каннелирован. На Крите применялись колонны как с вогнутыми, так и с выпуклыми вертикальными каннелюрами. Полуколонна гробницы Клитемнестры свидетельствует о вогнутых каннелюрах, которые, вероятно, произошли от борозд, получавшихся на стволе при его первоначальной грубой обработке и, по-видимому, просто вырезывались. С очень раннего времени встречалась декорация гладкими или узорчатыми полосами, обвивавшими ствол по спирали. Наконец, в гробнице Атрея мы имеем чередование горизонтальных зубчатых полос, гладких и покрытых орнаментом (табл. 141, фиг. 1), вырезывание которых из дерева было бы так же затруднительно, как и вырезывание узора по спирали. По-видимому, обе эти формы получались наложением металлических полос с выбитым на них предварительно выпуклым узором.

Капитель эгейской колонны была сильно выражена (табл. 141, фиг. 1), что достаточно ясно показано капителями гробницы Атрея и рельефа Львиных ворот. Стык ствола и капители прикрывался астрагалом, который и в каменных полуколоннах гробницы оставался металлическим и вкладывался в борозду. Выпуклый, похожий на подушку эхин был подчеркнут снизу и сверху скоциями, из которых нижняя, образующая шейку капители, могла быть опоясана венком из листьев, как и самый эхин мог быть богато украшен орнаментом (гробница Атрея); вся эта декорация капители, вероятно, была металлической и накладывалась в готовом виде. Тяжелая высокая абака с большим выносом оправдывала большой вынос эхина и мощь всей круглой части капители.

Относительно антаблемента нам почти ничего неизвестно. На фресках он обычно показан состоящим из трех независящих одна от другой частей, причем фриз выступает над архитравом. Фриз часто обрабатывался дисками, напоминающими первоначальные торцы круглых балок наката. Карниз, по-видимому, имел в свою очередь ступенчатый профиль. Как критские, так и микенские здания имели плоскую крышу, и их фасад поэтому завершался горизонтальной линией. Эту горизонталь часто разрывали, придавая фасаду ступенчатую форму, что иногда делалось для устройства выхода на крышу (мезонины «Мозаики города», табл. 126, фиг. 5) или было связано с выделением средней части («миниатюрная фреска», табл. 140). Наклонная линия была чужда эгейской архитектуре. Даже в главной лестнице «жилого квартала» в кносском дворце колонны разных уровней были поставлены на большие уступы стен (табл. 133, фиг. 1) и несли ступенчатое, а не наклонное перекрытие.

 

 

 

 

 

Верхняя, горизонтальная часть ордера — его антаблемент — был, судя по изображениям, очень тяжелым, что вполне понятно, так как он был деревянным и нес нагрузку плоской крыши. Поставленные по краю крыши стилизованные, обращенные вверх рога как бы облегчали эту тяжесть, отвлекая взгляд от массивной горизонтальной части и давая завершение всей композиции. Эти рога ставились также между колоннами, а иногда их средняя горизонтальная часть служила базой (табл. 140). По своему композиционному принципу эти рога соответствуют акротериям и лобовым черепицам греческого храма.

Эгейский ордер непосредственно предшествовал античному ордеру. Греческий дорический ордер и произошел от эгейского; при переходе к камню была вскоре откинута ставшая конструктивно ненужной база, но в капители долгое время сохранялась характерная, покрытая листочками скоция под эхином (Тиринф, Пестум). Эхин и абака остались навсегда основными элементами дорической капители, происхождение которой от эгейской подтверждается постепенным уменьшением выноса абаки и весьма медленным переходом от вздутого эхина и скоциеобразной шейки эгейского ордера, свойственных архаическому решению, к подтянутому эхину с ремешками и к шейке с врезами, характерными для классического периода.

 

 

 

 

 

Деревянная конструкция антаблемента не способствовала развитию профилей. В тех редких случаях, когда профиль был осуществлен в камне или штукатурке, он имел ту же ступенчатую форму, которая показана в фресковых изображениях и на резных камнях (табл. 130, фиг. 7, в и г). Верхние профили внутренних панелей иногда выявляли совсем другой, мягкий характер трактовки, как, например, в завершении гладкой панели (табл. 130, фиг. 7, а и б) или в обрамляющем профиле фриза с розетками (табл. 141, фиг. 3).

Орнамент. Фризы заменили собою гладкие ортостаты в наиболее ответственных местах. Их орнамент состоял из розеток (табл. 141, фиг. 2 и 3) или из обращенных друг к другу полурозеток, соединенных триглифами, которые слегка выступали из общей плоскости и делались иногда из отдельных кусков (табл. 124, фиг. 3). Этот мотив полурозеток, изображенный на ортостате «фрески храма», получил распространение как на Крите, так и во дворцах материка (табл. 124, фиг. 4), где он украшал выступающую нижнюю часть стены («скамьи») входных помещений.

Полихромия. Эгейская архитектура широко пользовалась полихромией. Покрывавший полы и стены штук часто окрашивался в белый или красный цвет. Черный, охристый и голубой цвета широко применялись наряду с белым и красным для раскраски частей ордера. При переходе к камню сохранялась эта склонность к полихромии; достаточно вспомнить зеленые мраморные колонны гробницы Атрея на фоне пестрого конгломерата и в сочетании с металлом астрагала, с белыми орнаментальными плитами и пурпурными частями верхней части фасада.

На Крите любили хорошую теску и разбивку стены на квадры; но еще больше любили блестящую поверхность и яркие цвета. Поэтому даже кладка из хорошо отесанных квадров покрывалась тонким слоем белого или красного штука, скрывавшим глиняное заполнение швов, но сохранявшим их направление. Только дополнив сохранившиеся фрагменты в своем соображении ярким, живым цветам, можно составить себе представление об этой архитектуре, в которой деревянные колонны были украшены тончайшим орнаментом на металлических накладках и раскрашены, вероятно, по тонкому слою штука, а скульптурные ортостаты оживлялись драгоценными синими вкладками из смальта.

Преемственность. Еще нельзя дать общей характеристики эгейской архитектуры, так как современная наука выяснила только отдельные ее элементы. Многие, весьма существенные данные, как величина и число проемов, точное число этажей и пропорции зданий, пропорции ордера, остаются недостаточно выясненными.

 

 

 

 

Эгейский мир знал уже многие приемы развитой архитектурной композиции. Так, в гробнице Атрея ряды камней уменьшаются кверху, искусственно увеличивая масштабность купола. В тиринфском дворце малые пропилеи оказались сдвинутыми с оси главного мегарона; архитектор компенсировал это постановкой алтаря против мегарона, чем» он подчеркнул общую ось мегарона и двора.

Эгейская архитектура выработала ряд приемов, которые легли в основу греческой архитектуры. Уже на Крите сложился двухколонный портик в антах, близкий к классическому решению (дворец в Малиа). Архитектура Микен и Тиринфа, как и вся их культура, сложилась под сильным влиянием критской и во многих отношениях была ее прямым продолжением. Микено-тиринфское решение портика мегарона и пропилеев вытекало из критского и было его дальнейшим развитием. В Тиринфе мегарон и пропилеи из отдельных элементов здания обратились в четко выраженные почти самостоятельные сооружения, приблизившиеся к произведениям классического периода греческой архитектуры еще более, чем критские образцы. Влияние архитектуры Крита и Трои на Тиринф, Микены и другие центры материковой Греции подготовило расцвет греческой архитектуры, Эгейский мегарон продолжал жить в греческом доме, пропилеи обратились в богатые входные сооружения классического периода. Театральная площадка критских дворцов нашла свое развитие в мистериальных храмах и правительственных зданиях. Окруженный колоннадой критский внутренний дворик мы позднее встретим в перистилях Олинфа и Делоса, а двор Тиринфа со стоящим по его оси мегароном — в домах с простадой Приены и Ольвии. Наконец, ядром греческого храма сделался мегарон с его передним портиком в антах, причем в эгейской архитектуре имеется прототип как двухколонного решения, так и одноколонного, связанного с двухнефным наосом. Внутри почти замкнутого комплекса эгейского дворца и дома выкристаллизовались элементы плана и ордера греческой архитектуры.