Первые пятилетки в СССР: суть, ход и итоги
Власов М.
В истории России 1929 г. принято считать переломным. В 1930-е его даже называли годом великого перелома, связывая с этим названием решительный перелом в ходе индустриализации и успехи в культурном развитии страны.
Доменная печь в Магнитогорске. Была построена в ходе первой пятилетки силами рабочих и заключенных. Фото 1935 г.
Действительно, в 1929 г. происходит существенный сдвиг в процессе индустриализации. Страна столкнулась с большими трудностями. Экономико-финансовое состояние страны, ее изолированное положение в мире остро ставили вопрос об источниках, темпах и методах индустриализации. Эти проблемы должны были решить первые довоенные пятилетние планы. Было определено три главных направления мобилизации капиталов: накопление в самой промышленности, перераспределение через государственный бюджет доходов других отраслей народного хозяйства и использование сбережений населения. Важнейшее значение приобретали вопросы повышения производительности труда и строжайший режим экономии.
Необходимость кардинальных мер в экономике была вызвана и общим кризисом, который стал результатом реализации нэпа. Сыграв свою положительную роль для развития экономики НЭП к концу 1920-х гг. стал серьезным тормозом в ее развитии. Нэповская система, как она была задумана Лениным, в условиях восстановительного периода выполнила свою задачу. Однако по мере продвижения вперед выдвинулись другие задачи – индустриализация и реконструкция на ее основе всего народного хозяйства страны.
Для этого требовались огромные капиталовложения. Взять их было неоткуда, кроме как внутри страны. Традиционный путь (привлечение иностранного капитала для СССР) был закрыт, поскольку советское правительство безвозмездно национализировало иностранную собственность, отказалось платить по долгам. Внутренние резервы страны были минимальны. Сельскому хозяйству субсидировать индустриализацию также было не по силам. Однако иных вариантов, кроме «перекачки» средств из деревни в город, у советского руководства не было. По этому поводу разногласия в верхах отсутствовали. Дискуссии вызвал вопрос о методах решения этой проблемы.
В 1920-е гг. в партии формируются две экономические концепции. Первая была предложена Бухариным, Рыковым и являлась логическим продолжением НЭПа. Предлагалось использовать и совершенствовать рыночный механизм для привлечения средств на развитие тяжелой индустрии. Индустрия должна была основываться на подъеме благосостояния всего населения. Поэтому одновременно с созданием тяжелой промышленности следовало способствовать добровольному социалистическому кооперированию сельского хозяйства.
Враги пятилетки. Худ. В. Н. Дени, 1929 г.
Вторая концепция первоначально была сформулирована Троцким, но впоследствии подхвачена Сталиным. Она предполагала свертывание НЭПа, форсированное развитие тяжелой промышленности за счет увеличения налогообложения деревни, директивное планирование, административные методы регулирования экономики.
Большинство ЦК, одержавшее в 1926 г. верх над левой оппозицией, выступавшей за «сверхиндустриализацию», первоначально настаивало на низких темпах, которые не требовали нарушения баланса между развитием промышленности и сельского хозяйства. Однако к концу 1926 г. возобладало мнение о необходимости ускорить развитие индустрии, т.к. страна испытывала острый товарный голод. И все же Бухарин и его единомышленники продолжали настаивать на сбалансированном развитии отраслей. XV партконференция осенью 1926 г. требовала, чтобы в развитие индустрии вкладывались, прежде всего, средства, создаваемые самой промышленностью. Накопление средств должно было осуществляться за счет повышения производительности труда, установления режима экономии и снижения себестоимость продукции. Другие источники средств должны были играть второстепенную роль.
Хлебозаготовительная кампания 1927/28 г. оказалась провалена из-за неудачной конъюнктуры рынка. В этой ситуации крестьянам было невыгодно продавать зерно. Но, если Бухарин, Рыков и их единомышленники считали необходимым преодолеть возникшую ситуацию рыночными методами, то сталинская группа, составившая после XV съезда большинство в ЦК и Политбюро, объяснила срыв хлебозаготовок «кулацкой хлебной стачкой» и решила ответить репрессиями. Между сторонниками Сталина и Бухарина началась решительная борьба. Бухарин обвинял Сталина в неотроцкизме, Сталин Бухарина – в отступлении от ленинизма и «правом уклоне».
Бухарин в 1929 г.
В 1927 г. группой советских экономистов был разработан первый пятилетний план. В декабре 1927 г. XV съезд ВКП(б) принял первый пятилетний план. План был напряженным, но реальным. Предполагалось, что в течение пятилетки годовые темпы роста производства будут постепенно снижаться. Тем самым бухаринский вариант был отвергнут.
Сравнивая варианты Бухарина и Сталина (Троцкого), следует сказать следующее. В 1989 г. было проведено моделирование варианта Бухарина современными математическими методами. Расчеты показали, что при продолжении НЭПа рост основных производственных фондов был бы в интервале 1-2% в год. При этом не только нарастало бы отставание от Запада, но и от роста населения СССР (2% в год), что не только предопределяло поражение при первом же военном конфликте, но и внутренний социальный взрыв из-за нарастающего обеднения населения (История государства и права России / Под ред. С.А. Чибиряева. М.: Былина, 2001. С.426). Сказанное свидетельствует о том, что направление развития экономики по варианту Бухарина было неприемлемо и не могло способствовать выводу экономики из кризисного состояния.
В результате длительных дискуссий были сформированы первые пятилетние планы. Главными направлениями деятельности государства в годы первых пятилеток стало осуществление политики индустриализации в промышленности и коллективизации в сельском хозяйстве.
Индустриализация
Выше уже говорилось о том, что в политических дискуссиях 1920-х гг. одним из основных вопросов, вокруг которого разгорались острые споры, был вопрос об индустриализации страны. Острота состояла в том, что не было средств для восстановления и развития всех отраслей промышленности. Возникали вопросы: с чего начинать и откуда брать деньги?
Сталин был сторонником быстрых темпов развития тяжелой промышленности путем перекачки в нее средств из сельского хозяйства, легкой и пищевой промышленности и т.д.
Еще на XIV съезде партии в 1925 г. был взят курс на индустриа-лизацию и усиление планово-директивного развития социализма, в основе которого лежали идеи Сталина. Политика «социалистической индустриализации» была направлена на:
→ развитие государственного сектора как основы социалистической экономики;
→ плановое управление народным хозяйством, установление новых взаимоотношений между городом и деревней;
→ сокращение непроизводительного потребления;
→ ликвидация технико-экономической отсталости страны;
→ достижение экономической независимости;
→ создание мощной оборонительной промышленности;
→ первоочередное развитие базовых отраслей промышленности.
Откуда же Сталин планировал брать средства? Прежде всего – это ограбление крестьянства, принудительные займы у населения (облигации и т.д.), увеличение экспорта хлеба, нефти, леса, расширение продажи водки, увеличение выпуска бумажных денег, не обеспеченных золотом и товарами.
Индустриализация. Худ. В. П. Белкин, Обложка журнала «Красная панорама» №45 за 1929 г.
Как уже было отмечено ранее, в 1927 г. советские экономисты приступили к разработке первого пятилетнего плана, который должен был предусмотреть комплексное развитие всех районов и использование всех ресурсов для индустриализации страны. Когда этот план был составлен (причем в двух вариантах – базовом и оптимальном), Сталин собственноручно скорректировал его, подняв все плановые показатели на головокружительную высоту. Но и это казалось ему недостаточным. В декабре 1929 г. на съезде ударников был выдвинут лозунг: «Пятилетку в четыре года!» Это означало: необходимо усилие, никогда ни одной страной не предпринимавшееся.
Масштабность задач и крайняя ограниченность всех средств заставляли усиливать централизованное планирование, жестко регламентировать задания, ресурсы для их выполнения, формы оплаты труда, режим работы. Эти же обстоятельства диктовали тактику индустриального рывка. Из 1500 крупных предприятий-новостроек пятилетки выделялась группа первоочередных. Эти 50-60 объектов обеспечивались всем необходимым. Но и среди ударных строек предпочтение получали четырнадцать важнейших. За их сооружением следила вся страна.
Для выполнения сталинских планов требовалось огромное количество рабочей силы. В короткий срок была ликвидирована безработица. В 1930 г. в СССР была закрыта последняя биржа труда.
Главным источником средств, пошедших на осуществление первой пятилетки, были «внутренние накопления», полученные прежде всего за счет «потребительского аскетизма» населения, Из страны интенсивно вывозилось сырье, продовольствие – хлеб, масло, сахар, потребление которых собственным населением было резко ограничено. Вывозили нефть, золото, лес, распродавались сокровища русских музеев, церквей.
Вместе с тем значительную помощь в поставке новейшего оборудования оказывали иностранные фирмы. Сложилась парадоксальная ситуация – правительство США не спешило с юридическим признанием СССР, но американские частные фирмы активно сотрудничали с Советским правительством, потеснив после 1928 г. немецких предпринимателей.
Коллективизация
В 1920-х гг. существовали три основные формы кооперирования деревни: коммуны, артели и ТОЗы (товарищество по совместной обработке земли). В первые годы преобладали артели и коммуны, хотя крестьяне предпочитали ТОЗы. К середине 1920-х гг. положение крестьянства ухудшилось, это было вызвано противоречиями НЭПа и начавшейся индустриализацией, для проведения которой из деревни в промышленность перекачивались средства путем занижения цен на сельскохозяйственную продукцию. Крестьяне отказывались продавать свои продукты на невыгод-ных для них условиях. Столкнувшись с этой проблемой, руководство страны начало искать выход из создавшегося положения.
XV съезд ВКП(б) состоявшийся в декабре 1927 г. дал толчок дальнейшему кооперированию деревни, постановив что коллективизация должна стать основной задачей партии в деревне.
Хлебный кризис 1927-1928 гг. поставил под угрозу план форсированной индустриализации и снабжение города продуктами. Правительством был взят курс на производственное кооперирование сельского хозяйства и наступление на кулачество. Ленинский план кооперирования был забыт. Таким образом, кризис хлебозаготовок ускорил и обострил социальные и политические процессы в стране и послужил поводом для смены политического курса.
Крестьяне принудительно голосуют за создание колхозов. Фото: 1928 г.
В январе 1928 г. Политбюро проголосовало за применение чрезвычайных мер при выполнении плана хлебозаготовок. Вооруженные отряды отправлялись в деревню за «излишками», владельцы которых объявлялись кулаками. В основу борьбы с кулачеством лег тезис Сталина о том, что по мере развития социализма классовая борьба будет возрастать.
Ликвидация кулацких хозяйств имела своей целью прежде всего обеспечение коллективным хозяйствам материальной базы. С конца 1929 г. до середины 1930 г. было раскулачено свыше 320 тыс. крестьянских хозяйств. Их имущество стоимостью более 175 млн. рублей передано колхозам. Для оказания помощи местным властям в деревню было направлено 15 тыс. городских коммунистов (двадцатипятитысячники).
В июле 1928 г. Сталин заявил о необходимости «сверхналога» на крестьянство для увеличения высоких темпов индустриализации, в 1929 г. в статье «Год великого перелома» о необходимости ускорить темпы коллективизации. В этом же году впервые прозвучали слова «сплошная коллективизация». Огромную роль в этом процессе сыграли Сталин и Молотов.
Коллективизация проводилась жесткими методами (принудительность, обобществление крестьянскойьсобственности, партийный и административный произвол, аресты, ссылки и т.д.). После принятия постановления от 5 января 1930 г. «О темпе коллективизации и мерах помощи государства колхозному строительству» ТОЗы начали преобразовывать в коммуны. Все это вызывало недовольство крестьян. За первые три месяца 1930 г. по стране прокатилось более 2 тысяч выступле-ний крестьян, многие из которых были вооруженными. Коллективизация подошла к опасной черте.
В статье «Головокружение от успехов» Сталин он критиковал местное начальство за ошибки и перегибы в колхозном строительстве и тут же требовал закрепить достигнутый уровень коллективизации. Непоследовательность статьи вызвала критику снизу. Ответом было постановление «О борьбе с искривлениями партлинии в колхозном движении». Темпы коллективизации временно снизились.
Крестьяне начали выходить из колхозов и пытались ввести хозрасчет, что было воспринято Сталиным как проявление классовой борьбы. Опять началось наступление на колхозы. Из колхозов забирался весь урожай. Результатом такой политики стал страшный голод 1932-1933 гг. (Украина, Северный Кавказ, Поволжье), который унес несколько миллионов жизней. Голод приостановил коллективизацию. В июне 1934 г. правительство заявило о начале последнего этапа коллективизации. К 1937 г. 93% крестьянских хозяйств были вовлечены в колхозы.
Тысячи свечей были зажжены в Киеве чтобы почтить память жертв Голодомора. Фото: 28 ноября 2008 г.
Говоря об экономическом смысле коллективизации следует сразу сказать о ее экономической составляющей (формировании крупных государственных предприятий в области сельского хозяйства) и политической (процессе раскулачивания).
Что касается первого, то для любой экономики в целом это положительный процесс. Современные западные государства во многом в сельском хозяйстве вынуждены идти по этому пути, поскольку только крупные предприятия в сельском хозяйстве, существующие на базе государственной финансовой поддержки могут быть эффективными в сельском хозяйстве. Кроме того, государственная собственность на результаты производства сельскохозяйственных предприятий в СССР стала одним из ключевых факторов нормальной продовольственной обеспеченности Красной Армии в годы Великой Отечественной Войны.
Однако, государственная собственность и практически полное отсутствие заинтересованности руководителей колхозов и совхозов (и как следствие практически полная их безответственность) явились негативными факторами развития государственных предприятий в сельском хозяйстве. Однако, думается, что полный отказ от нее также стал очень большой ошибкой. Представляется, что наиболее оптимальной организационной формой в сельском хозяйстве является именно фермерский способ хозяйствования без частной собственности на землю (при условии бессрочного владения на определенных целевых условиях ее использования) на условиях соответствующей государственной поддержки. При этом наиболее оптимальным способом формирования государственного стратегического запаса продовольствия является государственные закупки определенного количества продукции фермерских хозяйств по заранее оговоренным ценам на конкурсной основе, что собственно и должно быть главным условием государственной поддержки фермерских хозяйств. В этом плане думается, что формирование крупных сельскохозяйственных предприятий (колхозов и совхозов) в годы советской власти было чрезвычайно важным этапом формирования такой формы хозяйствования, а разрушение колхозной системы 80-е гг. ХХ века стало чрезвычайно большой ошибкой, что привело сельское хозяйство к кризисному состоянию с фактической потерей всей материально-сырьевой базы, масштабным совращением поголовья скота и другими негативными явлениями.
Что касается второй стороны процесса коллективизации (раскулачивания), то выдвигаемые экономические основания были не более чем поводом для уничтожения кулачества как класса. Да, промышленности нужны были финансовые ресурсы, однако это могло осуществляться и в форме займов, а не ограбления и уничтожения кулачества. Более того, кулаки вполне могли стать основой формирования крупных государственных предприятий в сельском хозяйстве, причем именно кулаки были наиболее подготовлены к управлению крупными предприятиями. Уничтожение кулачества фактически лишило создаваемые колхозы и совхозы управленческого персонала. Кстати именно по идеологическим (но никак не экономическим) основаниям происходило изъятие и церковных ценностей. Главными врагами большевиков были Православие и частная собственность и именно это стало главной причиной таких процессов как раскулачивание и изъятие церковных ценностей.
Арест кулака, пытавшегося скрыть реквизированное государством зерно. Колхоз Красный Лудорвай, Вятская губерния. Фото 1930 г.
Развитие промышленности и сельского хозяйства по итогам первых пятилеток
Благодаря невероятным темпам осуществления индустриализации и коллективизации были достигнуты действительно уникальные результаты. Темп был взвинчен такой, о котором в свое время не мечтал даже ярый сторонник «ускорения» Троцкий. Сравним темпы роста промышленности по предложению троцкистов и реальные темпы «по Сталину.
Капитальные вложения и среднегодовые темпы роста промышленности по прогнозам Троцкого и фактические («по Сталину») (Ильин В. В., Панарин А. С., Ахиезер А. С. Реформы и контрреформы в России. М.: Изд-во МГУ, 1996. С. 119-120)
Первая пятилетка отличалась огромным размахом нового индустриального строительства. Пятилетний план предусматривал строительство 1235 предприятий, а с учетом местных электростанций, шахт и нефтепромыслов – свыше 1500. Крупнейшими объектами первой пятилетки стали Днепрогэс, Магнитогорский, Кузнецкий и Запорожский металлургические комбинаты, Сталинградский тракторный завод, Московский и Горьковский автомобильные заводы, Уралмаш и другие. В результате форсирования планов проектные мощности неоднократно увеличивались, в списках строящихся объектов появлялись новые предприятия, что вело к невозможности сосредоточения сил и средств, тормозило ввод предприятий в строй.
Однако, огромное перенапряжение сил привело к срыву плановых заданий. Если в 1929 г., когда форсирование только начиналась, удалось перевыполнить и базисный, и оптимальный варианты плана, то в 1931 г. не был выполнен даже базисный вариант. План заключительного года пятилетки был просто провален: прирост производства оказался в три с лишним раза ниже, чем планировалось по отправному варианту. Подводя итоги пятилетки, Сталин утверждал, что она была выполнена за четыре года и три месяца. На практике говорить о выполнении план можно только в стоимостных показателях (рублях), а в натуральных (станках, металле, метрах ткани и т.п.). Разница объясняется ростом цен на сырье, машины и оборудование. В натуральных показателях выполнить план не удалось. В особенно тяжелое положение попали легкая и пищевая промышленность, показатели которых даже снизились по сравнению с концом 20-х гг. Это объяснялось как недостаточным вниманием к финансированию данных отраслей, так и их зависимостью от сельского хозяйства, которое на рубеже 1920-х – 1930-х гг. пережило тяжелые потрясения в связи с коллективизацией.
Индустриализация продолжалась во второй пятилетке (1933 – 1937 гг.) Отрицательный опыт «штурма» заставил значительно осторожнее подойти к составлению планов, снизив плановые показатели. Обилие брака заставило уделить большое внимание производственному обучению рабочих. Вместо лозунга первой пятилетки «Техника решает все!» был выдвинут лозунг «Кадры решают все!». В общей сложности в годы II пятилетки в строй вошли 4500 новых и реконструированных предприятий. Валовой объем произведенной продукции увеличился более чем вдвое. Однако, плановые задания были выполнены лишь по 10 важнейшим показателям из 46. По остальным план был выполнен только на 70–77%.
Тем не менее, несмотря на то, что планы не были выполнены, темпы индустриализации были небывало высокими (а сегодня они кажутся невероятными): с 1928 по 1941 гг. было построено около 9 тысяч крупных промышленных предприятий. Промышленность по отраслевой структуре, техническому оснащению, возможностям производства важнейших видов продукции вышла в основном на уровень развитых стран. Был осуществлен массовый выпуск самолетов, грузовых и легковых автомобилей, тракторов, комбайнов, синтетического каучука и т.д. Стала быстро развиваться оборонная промышленность с использованием оригинальных отечественных разработок.
Только за годы первой пятилетки (1928/29 – 1932/33) было введено 1500 новых промышленных предприятий. Объем продукции вырос в 3 раза, удельный вес промышленности в ВВП достиг 71 %. Была достигнута технико-экономическая независимость страны, создано собственное машиностроение. Доля производства средств производства в промышленности достигла 51 %. В колхозах было сосредоточено 61 % крестьянских хозяйств, 76 % всех посевов. Было создано почти 2,5 тысячи МТС с 150 тысячами тракторов. За пять лет учебными заведениями страны были подготовлены 170 тысяч специалистов с высшим образованием и 300 тысяч со средним.
Не менее впечатляющими были итоги второй пятилетки. Построено 4500 новых предприятий промышленности. Рост промышленной продукции – в 2 раза. Удельный вес промышленности в ВНП – 77 %. Доля тяжелой промышленности увеличилась до 58 %. В колхозах – 93 % крестьян и 99 % посевных площадей.
Колхозник. Худ. П. Н. Филонов, 1931 г.
За две пятилетки созданы новые для России отрасли, оснащенные довольно современной для того времени техникой (автомобилестроительная, тракторная, нефтехимическая, авиационная).
Вот бы остановиться на этом месте, показав замечательные преимущества государственного социализма, да еще напомнив, что западный мир в этот период был поражен «великой депрессией» 1929 – 1933 гг. Но нельзя рассматривать абсолютные результаты без соотнесения их с затратами. За счет чего были достигнуты такие уникальные темпы? Как они отразились на жизни рядовых граждан и общества?
Отвечая на эти вопросы, Р. Гусейнов приводит следующие факты (Гусейнов Р. История экономики России. М.: ЮКЭА, 1999. С.248-249).
В 1927 году рабочих крупной промышленности во всем СССР было 2,3 млн. человек, а административный аппарат насчитывал 2 млн. человек, на содержание которого затрачивалось 2 млрд. рублей.
В первом же году первой пятилетки введена карточная система распределения хлеба, просуществовавшая до января 1935 г.
В июне 1929 г. узаконена обязательность продажи государству «хлебных излишков» зажиточными крестьянами. У «кулаков» экспропри-ировано 3,5 млн. тонн зерна вопреки ранее данным гарантиям свободы продажи хлеба.
В 1930-1931 гг. выдворено на поселение в неосвоенные районы 381 тысяча крестьянских семей (около 1,8 млн. человек), еще больше крестьян подверглись переселению в границах административных районов без высылки.
К концу 1930 г. 40 % капитальных вложений заморожено в незавершенном строительстве.
Детская смертность в 1935-1939 гг. превысила 20 %.
В 1931-1933 гг. в стране разразился очередной голод. В тот же период экспортировано 70 млн. пудов зерна.
В 1931 г. учреждается ГУЛАГ – главное управление лагерей.
Внутри баркака Воркутлага. Фото: 1930-е гг.
В 1932 г. принят закон, наказывающий длительными сроками лагерей или расстрелом за хищение колхозной собственности (закон о «пяти колосках»).
В 1932 г. введена единая паспортная система с обязательной пропиской граждан.
В декабре 1939 г. принято постановление «О мероприятиях по улучшению трудовой дисциплины», предполагающее увольнение с передачей дела в суд за 20 минут опоздания на работу. Запрещены увольнения и переходы с одного места работы на другое по инициативе самих работников. Чем не приписные XVIII века!
В июне 1940 г. принят указ о 8-часовом рабочем дне при семидневной рабочей неделе. Уход с работы и несоблюдение стандартов качества стали приравниваться к вредительству.
Такого рода примеров можно найти множество. Однако следует признать, что многие из этих действий были вынуждены. Страна находилась в чрезвычайном экономическом положении, был разгул преступности, факты саботожа со стороны врагов советской власти не отрицал никто, внешнеполитическое положении государства была ужасающим, надеется на экономическую помощь извне не приходилось. Кстати аналогичная ситуация сложилась и в первые послевоенные годы, когда европейская часть страны была практически полностью разрушена и только благодаря жесткой дисциплине, а также созданной в первые пятилетки промышленной и сельскохозяйственной базе в Поволжье, на Урале и в Сибири страна смогла не только победить в Великой Отечественной войне, но и буквально за несколько лет после нее полностью восстановить свой экономический потенциал.
Другое дело, что в политической и идеологической сфере сталинский режим был ультратоталитарным, но нельзя согласиться скажем к отнесению создания ГУЛАГов и раскулачивания как цене, заплаченной за это. Это были прежде всего политические и идеологические действия. Да, советская власть активна использовала труд политзаключенных ГУЛАГа, а также деньги экспроприированные у кулаков, церквей, но совсем не для экономической цели осуществлялись эти процессы.
Говоря о результатах развития СССР в годы первых пятилеток, нельзя не сказать о созданной в эти годы системе хозяйствования.
Остатки лагерных бараков в современном Мурманске. Фото: 2016 г.
Система хозяйствования государственного (сталинского) социализма
Сложившуюся в СССР систему централизованного государственно-административного хозяйствования очень соблазнительно нарисовать в виде пирамиды «феодалоподобного» типа. В ее вершине находится «верховный правитель», воля которого административно передается чиновничье-служилой бюрократии, к «условным держателям» хозяйственной власти, которые, независимо от трудящихся и вопреки их воле и интересам, принимают выгодные только для себя административные решения, принудительно навязываемые обществу.
Но такое пирамидальное построение системы неверно отражает реалии российской экономики в 30-80-х годах. Рассмотрим две модели субординированного хозяйствования (рисунок ниже). Модель 1 отражает ту картину, которую хотели создать руководители советского государства. Модель 2, судя по всему, более реалистично отражает то, что действительно получилось в практике макроэкономического хозяйствования.
Модели субординированного хозяйствования
Предположим, что вся система хозяйствования имеет трехслойную структуру. Верхний слой – это сфера стратегического хозяйствования. В модели 1 она занимает небольшую по объему верхушку пирамиды. Здесь решаются немногие, но стратегической значимости макроэкономические долговременные задачи. Соответственно, хозяйствующих и управляющих лиц здесь немного. Но эти люди – суперпрофессионалы, хозяйственная элита, облеченная огромной властью, но и огромной ответственностью. Это люди, понимающие, что каждое правильное хозяйственное решение сразу же отразится благими последствиями на всем обществе, а каждая ошибка чревата общественными несчастьями. В условиях демократического правового государства за ошибки отвечает тот, кто их совершает, поэтому в сферу стратегического хозяйствования попадают не просто квалифицированные, но и очень мужественные люди.
Средний слой – это сфера тактического хозяйствования. Здесь больше управленческих и хозяйственных функций, соответственно и больше хозяйствующих субъектов. Здесь принимаются среднесрочные решения отраслевого или локально-территориального уровня. Сфера воздействия субъектов достаточно широка, но уже, чем на верхнем уровне. Их решения отражаются на всем народном хозяйстве, но не непосредственно, а опосредовано, через отрасль или территорию.
Наконец, третий слой, занимающий нижний этаж у основания пирамиды, – это сфера оперативного хозяйствования на уровне первичных ячеек. Здесь огромная армия хозяйствующих субъектов, но с ограниченными функциями. Здесь больше свободы для альтернативных решений. Ошибки отражаются непосредственно лишь на судьбе отдельного предприятия, затрагивая макроэкономику зачастую в виде слабых возмущений, если, конечно, отдельное предприятие не является монополистом в производстве того или иного продукта. В этой сфере гораздо больше возможностей самоуправления, хозяйственного расчета, самостоятельности горизонтальных связей, инициативного решения многообразных технико-технологических, ассортиментных, номенклатурных вопросов, коллективно-групповых социальных проблем.
Таковой рисовалась противоречивая, но оптимальная пирамида хо-зяйствования в ее желательном варианте. Однако, более реалистичной для СССР выглядит вторая модель. Она оказывается перевернутой вниз головой и стоящей на весьма шатком острие. Исторически сложилось так, что верхние эшелоны хозяйственной власти все более и более сосредоточивали в своих руках не только стратегические, но и тактические и даже оперативные решения. Причин этому несколько.
1. Прежде всего это крестьянский фон, на котором формировались органы пролетарской хозяйственной власти. Крестьяне с их микроэко-номическим мышлением всегда были достаточно индифферентны к проблемам макроэкономического свойства, если они не касались их непосредственно. Здесь опять-таки не нужно морализировать, а следует просто констатировать факт, подчеркнуть лишь объективную сторону положения мелких хозяев.
2. В нашей стране исторически складывалось слишком много экстремальных ситуаций, требовавших мгновенной мобилизации ограниченных ресурсов для решения чрезвычайных задач. Это и порождало сверхцентрализацию решений.
3. Свою роль сыграло то обстоятельство, что в нашей стране слиш-ком узок был слой инженерно-технической и управленческой интеллигенции. В это трудно поверить, но еще к началу третьей пятилетки в промышленности работало всего 24,2 тысячи инженеров и техников со специальным образованием, что составляло 0,9 % к общему числу работающих (История социалистической экономики СССР. М.: Наука, 1977. Т.3. С. 132). Для сравнения: в 1989 году в промышленности было занято 36414 тыс. человек. Из них специалистов с высшим и средним специальным образованием – 9571,4 тыс. (26,3%). Персонал управления в промышленности (1988) составлял 11,7 % занятых (Народное хозяйство СССР в 1989 г. С. 48, 51, 61). Понятно, что лучшие инженерные и управленческие кадры в условиях развернувшейся индустриализации вынужденно сосредоточивались в центральных наркоматах и ведомствах.
Здание Госпрома (Дома Государственной промышленности) в Харькове. Иллюстрация из книги «СССР строит социализм». 1933 г.
4. Жесткая централизация была освящена идеологически: среди ру-ководителей большевистской партии и государства долгое время оста-валось господствующим представление о социалистической экономике как о единой фабрике, управляемой из единого центра. Идеи хозрасчета и коммерческой самостоятельности, намерения развивать кооперативную собственность, к которым пришел Ленин в последние годы жизни, так и не были реализованы.
Раз сформировавшись, сверхцентрализация оказалась весьма инерционной и каменеющей системой. В результате появилось несколько крайне нежелательных следствий, с наибольшей полнотой выявившихся еще в середине 1970-х гг., однако в годы советской власти многие негативные черты этой системы постепенно устранялись и к середине 1980-х гг. СССР уже была страной с очень мощной и устойчиво развивающейся экономикой, которая была сознательно разрушена в года «перестройки» путем введения в нее «элементов рынка», а точнее полным разрушением системы управления экономикой. Миф о неэффективности советской экономики и ее крайней неустойчивости является одним из самых лживых мифов реформаторов конца ХХ века (Подробнее в работах профессора Кара-Мурзы С.Г.: Кара-Мурза С.Г. Антисоветский проект. М.: Политика, 2003; Кара-Мурза С.Г. Манипуляция сознанием. М.: Политика, 2000; Кара-Мурза С.Г. Советская цивилизация. М.: Зерцало, 2001). О том, что это так, со всей очевидностью говорит опыт китайской экономики, которая хотя находилась в менее устойчивом положении и имела значительная меньшие потенциальные возможности, однако путем введения лишь некоторых элементов рыночной экономики вышла на лидирующие позиции в мировой экономике.
На основании изложенного можно сделать следующие выводы.
В результате интенсивных преобразований экономики в 1928-1940 гг., даже несмотря на невыполнение первых пятилетних планов, в стране был создан мощный промышленный потенциал, сделаны значительные шаги в сторону индустриальной цивилизации, что явилось одним из важнейших факторов, которые позволили победить в Великой Отечественной войне, а также в течение всего нескольких послевоенных лет поднять страну, половины которая была в руинах. При этом к середине 1980-х гг. советская экономика стала мощнейшим экономическим конкурентом Запада.
На двадцатом году Советской власти трудящиеся, особенно рабочие, все еще жили надеждами на будущее. Когда же грянула Великая Отечественная война, все другие интересы, кроме единственного интереса – спасения Родины, отодвинулись на второй план. Опыт первых пятилеток – мгновенной мобилизации ресурсов в нужное время и в нужном месте – помог во время войны. Страна и народ выдержали трагический экзамен. И вместе со страной этот экзамен выдержал строй, который был в ней создан.
Демагогия по поводу того, что наши воины защищали Родину, а не строй ничего не объясняет. В таком случае «чувство родины» умаляется до уровня инстинктов. Пусть этот строй не был подлинным социализмом (назовем его мягче – советским вариантом социализма, государственным социализмом), да и сам по себе социализм естественно не является идеальным строем, но он устраивал граждан нашей страны, и именно его народ защитил в схватке с фашизмом.
Модель хозяйственности, созданная в первые пятилетки, была далека от идеала. Капитализм был разрушен, но социализм в его классической модели не был создан. Причины тому были объективны. Однако, в последующие годы многие ее недостатки были устранены и к середине 1980-х гг. СССР стала мощным в экономическом плане государством, способным содержать крупную боеспособную армию, которая могла противостоять армии НАТО. Причем база этой экономики была заложена именно в годы первых пятилеток.
Есть все основания утверждать, что направление развития экономики, выбранное в годы первых пятилеток со всеми присущими ему элементами чрезвычайного времени была единственно правильной и привела к положительным результатам. При этом нельзя не отметить, что параллельно с этим развивались очень негативные политические и идеологические процессы, которые зачастую пересекались с экономическими (прежде всего раскулачивание и изъятие церковных ценностей), но не являлись средствами достижения экономических целей.
Понравилась статья? Отправьте автору вознаграждение: